На пути ребёнка-инвалида в обычную общеобразовательную школу стоит три преграды: психологическая, адаптационная и административная. Об этом во вторник рассказала студентам Коми пединститута Кэрол Квирк, президент международной организации по интегрирующему обучению детей с ограниченными физическими возможностями и детей-инвалидов, член комитета по проблемам людей с инвалидностью при президенте США. По словам Кэрол, именно последний барьер, связанный с равнодушием чиновников, преодолеть сложнее всего.

- Ранее, лет двадцать назад, американские дети-инвалиды не имели возможности учиться в одних и тех же школах со сверстниками, так же как у вас нынче в России. Ребятишки, больные ДЦП, аутисты, с различными нарушениями слуха, зрения и прочими проблемами, либо получали образование в специализированных интернатах, либо вообще не учились, находясь дома с родителями, - рассказала госпожа Кэрол студентам. - Но в 1990 году в Соединённых Штатах появился закон, гарантирующий всем детям право обучения в обычной школе, причём ближайшей к дому. Любой ребёнок-колясочник, например, мог сказать: «Хочу учиться здесь!» И это были уже проблемы конкретной школы - сделать пандусы, лифты, подъёмники, нанять дополнительных специалистов.

Школам так или иначе пришлось адаптироваться к новым условиям приёма учеников. Инициаторы инклюзии боялись, что учеников-калек плохо встретят нормальные дети и их родители, но, оказалось, страх был напрасен, в обществе в основном проявлялось великодушие и милосердие. Вопросы возникли и педагогические. Так, учителя оказались не готовы к работе с особенными детьми. В тогдашнем американском варианте, несмотря на то, что все дети стали посещать одно образовательное заведение, внутри школы всё равно произошло разделение на классы для умных и здоровых и классы для больных и отстающих в развитии. Как выразилась зарубежная гостья, «в школу вели две двери, и инклюзия* всё-таки была невозможна».

Тем не менее благодаря продолжающейся работе по переподготовке учителей, переоборудованию зданий школ и широкой общественной и государственной поддержке к 2011 году 70 процентов детей-инвалидов, проживающих на территории США,  ранее не имевших возможности обучения в обычной школе, стали её учениками. При президенте Соединенных Штатов появился специальный Комитет для решения насущных проблем школьников с ограниченными возможностями. Всех учителей ещё на стадии их студенческого обучения готовят к работе с трудными детьми не индивидуально с каждым, а именно в коллективе их здоровых одноклассников. Говоря же о том, что существенное развитие инклюзивного образования реально только при поддержке чиновников, госпожа Кэрол привела такой пример. В штате Нью-Йорк лишь 10 процентов детей с ограниченными возможностями учатся совместно со своими ровесниками. В соседнем с ним штате Пенсильвания возможность посещать обычную школу имеют 90 процентов ребятишек с отклонениями. Причину такой статистической разницы американская коллега видит именно в заинтересованности (или незаинтересованности) правительства каждого штата в полноценном развитии и образовании каждого ребёнка.

Школа неравных возможностей

В США термин «инклюзивное образование» всем известен, даже школьники знают, что это такое, поскольку с большой долей вероятности можно утверждать, что в его школе учится хотя бы один ребёнок-инвалид и для его образовательной деятельности созданы все условия: устроен подъёмник (если у школьника трудности с передвижением), закуплены учебники, написанные языком Брайля (если ученик незрячий), организованно специальное учебное место (если он колясочник) и даже имеется этакий шлем с длинной ручкой-указкой, чтобы писать головой (если нет, например, рук).  А ещё там может учиться читать ребёнок, не умеющий говорить, и учитель не ставит «двойку» за поведение при беспрестанном кружении по классу гиперактивного аутиста. Школа по-настоящему равных стартовых потенциалов - вот что такое инклюзивное образование.

Когда госпожа Кэрол спросила присутствующих студентов, кто ничего не слышал об обсуждаемой  проблеме, в аудитории поднялся «лес» рук.  Такой ответ является показателем «доступности» информации в целом о проблеме образования детей-инвалидов в нашей стране и в республике в частности, потому что эти студенты - будущие педагоги, к которым, быть может, родители приведут своего ребёнка с отклонениями в здоровье...

Если школа будет готова принять.

И если это будет разрешено чиновниками от образования.

А пока этого нет, наши дети-инвалиды, увы, заложники системы ограниченных возможностей.

А как у нас?

В настоящее время инклюзивное образование на территории РФ регулируется Конституцией РФ, федеральным законом «Об образовании», федеральным законом «О социальной защите инвалидов в РФ», а также Конвенцией о правах ребёнка и Протоколом №1 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

В 2008 году Россия подписала Конвенцию ООН «О правах инвалидов». В статье двадцать четвёртой Конвенции говорится том, что в целях реализации права на образование государства-участники должны обеспечить инклюзивное образование на всех уровнях и обучение в течение всей жизни человека.

Республика Коми является участником международного проекта «Образование - для всех», продвигаемого Евросоюзом. В рамках его реализации уже несколько управленцев съездили за опытом в заморские страны. Между тем практическую реализацию идеи инклюзивного образования в нашей республике вряд ли найдёшь, как и её существенную государственную поддержку.

В столице Коми порядка двадцати детей школьного возраста, по данным Ассоциации матерей аутистов, не имеют возможности получать общее образование в силу своих особенностей (при этом не отстающие в интеллектуальном развитии от сверстников!).

Методом личных переговоров родителям сложных ребятишек удалось убедить директора сыктывкарской школы №18 попробовать обучать ребятишек с ограниченными возможностями в начальном звене наравне со всеми: в обычной школе, по обычным стандартным программам. Насколько успешным оказался опыт, мы расскажем в одной из следующих публикаций.

Анна Бобрецова

Источник: komikz.ru