«За инклюзию без фанатизма». Замминистра образования и науки РФ – о школе для всех

Сейчас в школах учится более полумиллиона детей с проблемами здоровья. Комфортно ли им? Почему ликвидируют коррекционные учреждения и готовы ли школьные учителя встретить «особенных» детей? На эти и другие вопросы «Ленте.ру» ответил заместитель министра образования и науки России Вениамин Каганов.

- В министерских отчетах утверждается, что через пять-шесть лет все дети с ограниченными возможностями смогут учиться в обычных школах. В том числе и те, которые не передвигаются в коляске?

- Дело в том, что были и есть категории детей, которые не смогут учиться инклюзивно. Это очевидно.

- Но в других странах их возят в школы специальные службы. Это необходимо для социализации.

- Есть страны, которые раньше начали инклюзивную практику, но и там есть дети, которые учатся дома или в специальных центрах. Если дети больны, это вовсе не означает, что с ними не надо заниматься. Просто учить надо тому, что им по силам. Естественно, чем тяжелее состояние ребенка, тем больше он нуждается в получении жизненных компетенций и социальных навыков.

Мы должны гарантировать доступность и качество образования всем без исключения. Но это не значит, что каждого «особенного» ребенка нужно привести в обычную школу. Это произойдет, когда школа будет готова. А сейчас — мы за инклюзию без фанатизма. У каждой семьи должен быть выбор: ребенок либо остается на домашнем обучении, либо ходит в обычную школу, либо в коррекционный класс. Задача государства — предоставить такую возможность. Где надо — объяснить родителям, как их ребенку будет лучше. В этом учебном году больше 55 процентов родителей предпочли, чтобы их дети «с особенностями» учились инклюзивно, вместе со сверстниками.

- Во многих регионах коррекционные школы закрываются или на правах бедных родственников входят в состав крупных образовательных холдингов.

- Коррекционных школ действительно стало меньше — за счет реорганизации. Но количество детей, обучающихся по коррекционным программам, не только не сократилось, но и растет. За последний год — примерно на 2 процента. К тому же наличие или отсутствие юрлица никогда не было признаком качества образования и его доступности. Наоборот, в больших образовательных центрах должно быть больше возможностей, в том числе и по наличию дефектологов, логопедов, психологов.

Учитель помогает ребенку осваивать чтение по системе Брайля

- Родители жалуются, что наоборот — в процессе укрупнения количество таких специалистов сокращается, а обычные учителя не имеют навыков для обучения детей «с особенностями».

- Давайте каждый случай рассматривать отдельно и реагировать на конкретные сигналы. Мы мониторим ситуацию и видим, что по статистике дефектологов в школах не меньше, чем было год назад. В приказе Минобрнауки №1015 приводятся расчеты, на какое количество детей сколько должно быть вспомогательных педагогов: логопедов, психологов и т.д. Ясно, что мы до этих норм пока не дотягиваем. Регионы отличаются друг от друга по количеству подготовленных специалистов. Надо продолжать работать, в том числе и над повышением квалификации, подготовки психологов, дефектологов. Проблемы, как в любом деле, есть, но катастрофы не происходит. В целом система не стала хуже, чем была пять-восемь лет назад. Но наша задача — чтобы она была лучше. И предстоит сделать очень многое.

- Правда ли, что в рамках холдинга финансирование на одного ребенка с ограниченными возможностями заметно меньше, чем в коррекционной школе?

- Раньше «особые» школы финансировались по смете, то есть сколько бы детей там ни училось, учреждение все равно получало определенную сумму. Сейчас правило: деньги идут за ребенком. Финансирование детей с ограниченными возможностями, как правило, в два-три раза выше, чем здоровых. Сейчас мы заканчиваем разработку методических рекомендаций по расчетам финансирования на одного ребенка в зависимости от ограничений здоровья.

- Сколько детей «с особенностями» может учиться в обычном классе?

- Это зависит от ряда условий, норматив указан в новых СанПинах, которые вступят в силу 1 сентября 2016 года. Понятно, что одни родители боятся, что их детей не возьмут, другие наоборот — беспокоятся, что этих детей возьмут, и в результате снизится качество образования. Резонные опасения и с той, и с другой стороны. Мы направили в регионы специальное письмо, смысл которого в том, что там, где к инклюзии пока не готовы, насильственно ее насаждать не надо.

- В одном из интервью вы сказали, что от понятия «доступная среда» вы переходите к формату «доступная услуга», то есть к качеству образования. Означает ли это, что инвалиды теперь могут беспрепятственно попасть во все учебные заведения?

- Ясно, что если на протяжении многих десятилетий общество не обращало должного внимания на проблемы инвалидов, за один-два года полностью перестроить инфраструктурные объекты и жизнь нельзя. Но при строительстве новых учреждений мы уже учитываем потребности детей с ограниченными возможностями здоровья. При этом стоимость объекта не слишком повышается — как показывает зарубежная практика, всего 0,5 процента от общей сметы. Старые здания тоже приспосабливаем для детей с определенными заболеваниями. Это дороже и сложнее, но эта работа продолжается.

Урок русского языка в домашних условиях

- С определенными заболеваниями? То есть специализация все же останется — колясочники, слабослышащие, слабовидящие...

- Есть образовательные учреждения, которые готовы всех детей принять. Но тут важно понять потребности региона и района. Я всегда привожу в пример Краснодарский край. Мне кажется, там в профессиональном образовании очень грамотно подошли к решению проблемы обучения детей с инвалидностью. Представители органов образования совместно с объединениями инвалидов проанализировали, какие у них школы, что за дети рядом живут, у кого какая потребность. По каждой организации составлен паспорт доступности. Ведь есть идеал, к которому нужно стремиться, а есть реальность. Это очень разумный подход. Помимо создания физической инфраструктуры нужно подготовить педагогов к встрече с нестандартными учениками, закупить оборудование, специальные учебники.

- В 2016 году начнет действовать новый стандарт образования для детей с ограниченными возможностями. Что он даст?

- Предполагается, что под каждого ребенка разрабатывается индивидуальная траектория обучения. Есть примерные программы для детей и с глубокой умственной отсталостью, и со сложными дефектами развития. Стандарты направлены на то, чтобы и педагогам, и обществу было понятно, какие требования предъявляются к условиям обучения и к содержанию образовательных программ для разных детей. И каких результатов следует ожидать. Стандарты планируем внедрять поэтапно. С 1 сентября 2016 года — для первоклассников, затем каждый год к ним будет добавляться по одному классу. Таким образом к 2025 году очередь дойдет до выпускных.

- Сколько дополнительных средств потребует обеспечение полной инклюзии?

- Мы делали оценки: на всю страну — несколько десятков миллиардов рублей.

- Финансирование возложено на региональные бюджеты, но большинство из них дотационные. Справятся ли?

- Мы всегда оказывали и будем оказывать регионам финансовую помощь в рамках программы «Доступная среда». За пять лет из федерального бюджета на нее выделено 7,6 миллиарда рублей и около 3 миллиарда — из региональных и муниципальных бюджетов. Без малого 10 тысяч школ полностью подготовлены для инклюзивного обучения. В 2011 году их было чуть больше двух тысяч. Справимся.

В кабинете ЛФК специализированной школы №127 для слепых и слабовидящих детей в Челябинске

- Как преодолеть негативное отношение общества к «особым» детям? Примеров, к сожалению, много. В Красноярске собирали подписи против центра для детей с ДЦП в жилом доме, в Москве родители ополчились против девочки с синдромом Дауна...

- Не вижу повода для истерики. На протяжении десятилетий государство и общество старалось не замечать, что есть дети с проблемами. Они были в спецучреждениях, их никто не видел. Сейчас политика другая. Но невозможно перепрыгнуть через десятилетия за одно мгновение. На все нужно время и терпение. Ведем работу. Уже сегодня люди на колясках и с явными признаками особенностей здоровья появляются на молодежных форумах, на общественных мероприятиях. У нас есть общеобразовательные классы, где «особые» дети вполне успешно учатся вместе с обычными. Положительных примеров, когда родители относятся с пониманием, гораздо больше. По данным ВЦИОМ, более 70 процентов россиян не против, чтобы в классе с их ребенком учились дети-инвалиды. Необходимо, чтобы и педагоги активно работали. Им, конечно, сложно, но для того мы их и учим.

Наталья Гранина

Источник: Лента.Ру