Несломленный дух. Инвалиды войны

Юрий и Наталья, оказавшиеся жертвами гражданской войны в Донбассе, рассказали специальному корреспонденту «Украина.Ру» Алене Кочкиной о последствиях так называемой АТО

Война… Страшное слово для любого человека, который оказался в ее эпицентре. Но еще страшнее понимать, что тот, кто пришел в твой дом убивать тебя и твоих близких, когда-то был не просто соседом… Когда-то вы жили на территории, которая называлась Украина, и весь мир называл вас украинцами. Но в 2014 году захватившие в стране власть новые киевские правители разожгли огонь братоубийственной войны, поделив, единый народ на «нелюдей» и «свидомых украинцев». А Донбасс, который имел свое мнение, объявили «зоной АТО» и начали планомерно и целенаправленно уничтожать. В результате, превращая когда-то здоровый народ в инвалидов… И их уже не десятки, не сотни… их — тысячи. Людей, которых покалечило позорное АТО.

Мы — Донбасс!

Несломленный дух. Инвалиды войны

Часть 1. Юрий и Наташа

Я стояла перед донецким хосписом, находящемся в Петровском районе. Кто-то из взрослых спешил по своим делам, кто-то сидел на лавочке перед домом, бросалось в глаза отсутствие детей на улицах района. Зато невдалеке раздавалось громкое эхо артиллерийских обстрелов. Был очередной летний день «перемирия».

© Фото: Алена Кочкина

Выкатившийся по специальным больничным ступенькам на инвалидной коляске, улыбающийся мужчина громко спросил, глядя на меня: «Девушка, это вы хотите записать со мной интервью?». А затем добавил: «Только ж я не один буду рассказывать, сейчас моя невеста подъедет. Вот вместе и расскажем вам всю правду войны». И вот медсестричка, очень аккуратно, подвезла ко мне на инвалидном кресле миловидную девушку: «Наташа. Очень приятно знать, что мы кому то интересны, кроме наших врачей!» Она застенчиво улыбнулась.

© Фото: Алена Кочкина

— Юрий, пожалуйста, расскажите о себе: кто Вы, житель какого города и где мы сейчас находимся.

— Я родился в городе Донецке, проживал в посёлке шахты «Октябрьская». Жил там, там же и работал с самого начала всей этой войны, задуманной западными кругами.

— Кем Вы работали?

— Работал на шахте, но когда шахта остановилась, пошел работать на приёмку металла. Потому что некуда было больше. Всё начало закрываться… Работал вторым приёмщиком. Как- то надо же жить! Мы же не какие-то там тунеядцы и мародеры, чтобы плохое дело делать.

— И вот с Вами случилась беда… Как это произошло?

— В общем, по порядку. Пришел я с работы. Это было 9 октября 2014г.

— Где Вы проживали на тот момент?

— г.Донецк 71, проспект Кремлевский 41/53 (по прописке), а фактическое место проживания ул. Лузина 81, в районе 41 школы. Это от рынка недалеко, метров 600. Как такового обстрела в тот день не было. Кажется, был субботний день. На следующей улице (от Колхозного проспекта) снаряд попал в дом, мы там утром шли, дом горел. Выгорело всё. Днём мы пришли домой. Света нет, газа тоже. Сделал во дворе печурку, надо же было как-то еду готовить.

Вышел я на улицу, занялся костром для приготовления пищи со знакомой Надеждой. Мы всё организовали, она бегала от костра к дому (на кухню), а я перед этим, утром, на рынке забыл хлеба купить, дал денег другу (хозяину дома, где мы проживали на тот момент, он сам-то афганец, имеет инвалидность) и он пошел в магазин. Я вышел во двор, а Надя была на веранде (комната большая и служила нам и кухней по совместительству). Прохаживаюсь возле костра и тут… Тишина звенящая, как говорится, своего снаряда не услышишь… Оставалось мне пару метров, чтобы я забежал спрятаться в дом, но не успел…

Взрывной волной меня откинуло сначала на дерево (большой орех во дворе рос), а потом я упал на асфальт. Чудо, что позвоночник не поломал. Хотите, верьте, хотите, нет, а от меня шарахнуло где-то на расстоянии 3,5 метров. Но это была не мина. Сознание не потерял и начал звать: «Надя, Надя!». Сам приподнялся и только тогда сообразил, что случилось. Я был в сознании и рассудок не потерял. Боли сначала не ощущал. Надя выбежала из дому вся в слезах, говорит, что вход завалило железными строительными листами, увидела меня и позвала соседа через дорогу. Вот они меня и несли. Улицу еще и снайпер обстреливал. Я выстрелы различаю, от асфальта только искры летели. Кричал Наде и соседу «Бегите! Укройтесь!», а со мной уже будь что будет.

Когда стрельба утихла, быстро затащили меня в соседский двор. Я тогда Наде сказал: «Беги быстро на рынок, там ребята наши стоят (следят за порядком в посёлке)», и она побежала за помощью. Не прошло и 10 минут, как ополченцы приехали. Подъехали на джипе, и с ними медицинская сестра была и, по-моему, реанимобиль. Мне на месте сделали укол, уложили в машину и отвезли в госпиталь. Я тогда сознание терял. Слышал, как сквозь сон, звон медицинских инструментов и разговоры врачей, что нужно удалять ноги.

— А Ваши ноги в каком состоянии были?

— Мне сразу отсекло левую ногу. Правая просто болталась на сухожилии. Чудом остался сам цел. Глаза сохранились! Правда, в плече маленький был осколочек, и ниже пупа. Еще руку посекло. Я рукой сначала двигать не мог, но потом начал разрабатывать. Понемногу приходил в себя. Поначалу боли сильные были, но жить хотелось! И вот так я попал в мирную больницу, в хирургию. Там все ребята, доктора, очень хорошие были. Все за меня переживали, заботились. За мной целый семейный подряд ухаживал, жена и муж доктора-умельцы. Вот они меня и подняли. Команда большая меня лечила. Стал поправляться. Родственники проведывали.

— Я знаю, у Вас еще мама в Донецке?

— Да, мама живет в поселке Октябрьский.

фото © РИА Новости. Ирина Геращенко

— Это там, где, украинская артиллерия обстреливает жилые дома?

— Да, тот самый. Я там прописан. В октябре 2014 года нам и туда под окно два снаряда прилетело, но мать уже там не жила, уехала, слава Богу! Дом цел, но очень посечён, весь в осколках. Мама, которая сама пережила Великую Отечественную войну, сейчас у сестры Светы (она у нас тоже инвалид 1-й группы) живет.

— Юрий, а здесь, в хосписе, сколько уже находитесь по времени?

— Я поступил сюда 19 декабря 2014 года, потом начался обстрел массированный в районе 21 больницы, а на Азотном «Точка —У» упала, у нас окна были завешены одеялами, забиты пленкой. И после этого всего нас вывезли в Онкологию.

— Вы приехали сюда, и получилось так, что у Вас началась новая жизнь. У вас появился любимый человек.

— Родной, прошу заметить! И сердце я ей отдал. Она такой человек специфический, со своими болезнями, но я воспринимаю её нормально. Будем стараться. Дай Бог, чтоб война прекратилась! Пока рядом есть такие врачи, будем жить и выздоравливать! Если же не получится протезы поставить, ну так что, не проблема, проживем!

Наташа — невеста Юрия — во время нашего разговора молчала, постоянно глядя на любимого с улыбкой. Но видно было, что и ей есть, что сказать.

© Фото: Алена Кочкина

— Наташа, расскажите, пожалуйста, как Вы познакомились с Юрием?

— Я лежала в 13-й больнице, тяжело очень было самой бороться с трудностями, да еще война… Не буду скрывать, что на почве нервного срыва я закурила. Однажды я попросила медсестру найти мне сигарету. А на каталке приехал Юра и сам лично мне сигарету привез. Мы с ним как то сразу разговорились, запросто, минут 10, меня потом уже в палату привезли и я сама себе призналась — для меня других мужчин нет! Я много чего поняла. Мне плевать, извините, что у него нет ног. У него сердце хорошее, голова светлая и руки есть, а это редкость! Дай Бог, прорвемся, и будет у нас всё отлично!

— Вы дончанка и всё это время были здесь?

— Да, родилась и выросла на Площадке, а уже в 30 лет получила квартиру в Октябрьском районе, в доме, где работал Юрий. Он его, оказывается, строил!

Юра улыбнулся, услышав слова Наташи.

— Был 2008 год. Мы этот дом быстро, за год, построили.

— Юрий, Вы работали на стройке?

— Ну да, не хватало специалистов. Кто что мог, тот то и делал. Не нужны были корочки, все работали и работы на всех хватало.

— Наташа, а Вы в коляске как давно передвигаетесь?

— В 1996 году я заболела. Глупо заболела. Постепенно моё состояние усугублялось, и уже в 2010 году я получила диагноз «Рассеянный склероз», но мозги, тем не менее, работали и работают «на отлично». Ноги вот только подкосились. У меня есть сын. Ему уже 13 лет. Он сейчас с бабушкой в России живет. Скучаю очень по нему, но там им безопаснее…

Словно прочувствовав грусть Наташи, Юрий медленно подъехал к ней и взял за руку.

— Юрий, когда с людьми происходят такие страшные события, как с Вами, многие падают духом… Каково Ваше состояние сейчас? Какие мысли часто приходят в голову? Чего жаль?

— Тут честности никакой не надо. Тут нужна прямота — ты остался без чего-то, но это не беда. Вокруг тебя все люди, обязательно поддержат. Я православный человек, крещенный. Нельзя отчаиваться. Нужно бороться. Цель, прежде всего, должна быть, и к ней надо идти. А духом падать ни к чему. Вот я и Наташу поддерживаю. Надо преображаться. Хотя моя Наташа и сама большая оптимиста и настоящий боец, достойный уважения и восхищения родных, близких, друзей, окружающих!

Двое на инвалидных колясках еще крепче сжали пальцы сплетенных рук.

— Юра, Наташа, что бы Вы хотели сказать тем людям, из-за чьих обстрелов лишились своих ног, своего здоровья, домов?

— Понимаете, я не могу сказать, что у них войска… У них банды. У нас армия настоящая, организованная. Невский сказал: «Кто к нам с мечом пришел, тот от меча и погибнет». Истинные слова. Вот смотрю по обстановке — так оно и идёт. Наш народ воюет за истину. А они за что? За деньги, не думая о последствиях? Мы за свою землю, за свой народ, за своих братьев. За Родину. Только она превыше всего. Наши бойцы воюют за то, чтобы зло сюда не пустить. Порошенко — очень не хороший человек. Всё его окружение грызётся между собой. Он не Президент. Его окружили Коломойские, Яценюки, Тимошенки, Яроши — даже среди них порядки навести не может. Раньше Украина была житницей! А сейчас что? Рвут страну на части на радость западным политикам. Негодяи они… Нельзя допускать всех этих прозападно-американских негодяев. Еще и Саакашвили этого поставили. Ну, куда!?

— Юра, Вы, видимо, активно следите за новостями?

— Конечно! Это наш мир, наш город, наша страна. Мы здесь родились и выросли. Это всё наше! Вот у меня есть сестра Наташа, она инвалид с детства, живет в Ровенской области. Созванивались поначалу нормально, общались, а потом, когда уже всё везде прослушивали и читали, прислали нам письмо: « На шо ви нам нужні! Не пишіть нам. Ви наших хлопців вбиваете…» и так далее. Так это родные люди. Я не узнал этого человека. Хотя муж ее, трудяга, трактор купил, трудится, и он остался нормальным, а вот моя тётка — не такая… Хотя мы же их сюда не звали, не посылали. Не красиво. Мы же родственники. Грех это…

— Юра, Наташа, в окончание нашей беседы я хочу задать вам вопрос: скоро вы поженитесь, как вы видите свое совместное будущее?

Юра: Мы должны для начала расписаться, это труда не составит. То, что у меня ног нет, ни меня, ни Наташу не пугает.

Наташа: — Меня доктор однажды спросил: «Наташа, а тебе не страшно, что у Юры ног нет?». На что я и пошутила: «Это же самый выгодный муж! Ведь он никуда от меня не сбежит! Если только на 5-6 метров отъедет и вернется!». — смеется Наташа. — Надо жить душа в душу и духом не падать!

Юра: — Наташа меня еще как к жизни вернула! И хоть я и не особо отчаивался, но видите, как Бог рассудил! Я ей свою душу отдал… И своё сердце отдам, если надо будет…

Источник http://www.ukraina.ru