Инвалиды войны хотят быть востребованными в обществе

20 лет назад была создана Общероссийская общественная организация инвалидов войны в Афганистане и военной травмы "Инвалиды войны". Уже многие годы ее возглавляет человек удивительной судьбы: в боевом прошлом - капитан спецназа ГРУ, кавалер двух орденов Красной Звезды, а ныне - член Совета при президенте РФ по делам инвалидов, член Высшей квалификационной коллегии судей, завкафедрой права, доктор юридических наук, профессор Андрей Чепурной.

- Андрей Геннадьевич, после вывода, как тогда говорили, "Ограниченного контингента войск" из Афганистана были названы цифры потерь: около 14 тысяч погибших и более пятидесяти тысяч получивших ранения. Сколько сейчас у вас инвалидов?

- Наша организация объединяет теперь всех ветеранов локальных войн и военных конфликтов, пострадавших в ходе боевых действий. В том числе и обеих чеченских кампаний. Всего 120 тысяч человек - такую цифру дают минздравсоцразвития и Оргкомитет "Победа". Многие ребята, которые получили боевые увечья в Афганистане, а потом и в Чечне, стали инвалидами не сразу. Помимо ранений существуют и травмы, в том числе боевой психологический стресс. Их в ходе боев просто не фиксировали, но потом они жестоко дали о себе знать.

- Как возвратить пострадавших к полноценной жизни?

- Нужна реабилитация. У нас есть заветная мечта: добиться, чтобы процесс реадаптации и ресоциализации проходили все солдаты, отслужившие в армии. Ведь как получается: отправляют в армию с цветами и оркестром, а когда возвращаются? По статистике, очень многие после службы теряют жизненные ориентиры. Отсюда - алкоголь, суициды, больница. По закону, если заключенный пробыл больше года в изоляции, государство обязано проводить работу по его ресоциализации, чтобы вернуть в общество. А солдат или матрос, который на подводной лодке по полгода в автономке, либо воюет в горах - это разве не в изоляция? Почему он лишен права на ресоциализацию, где справедливость?

- Абсолютно всех - на реабилитацию? Но ведь армия у нас не маленькая. К тому же в основном это здоровые ребята.

- Наши реабилитационные центры могут решить эту задачу. Мы уже теперь совместно с субъектами Федерации, с губернаторами пытаемся наладить процесс, чтобы все, кто отслужил, проходили через руки специалистов. Возможно, медицинская помощь всем и не нужна, тогда - короткий отдых. Но кому-то необходимо помочь преодолеть ту или иную ситуацию, стрессовые расстройства. Кого-то положить в больницу, кого-то определить в профилакторий, а кого-то направить на учебу. Это одна из тех ресурсосберегающих технологий, о которых говорит наш президент. Мы ее предлагаем, но, к сожалению, не все ведомства нас слышат.

- Ваши реабилитационные центры имеются во всех субъектах Федерации?

- Пока, к сожалению, не во всех. Сейчас создано 47 таких центров. Но мы в стадии развития, государство и правительство идут навстречу. Деньги, правда, небольшие, но при рачительном использовании и контроле и они дают результат. Например, в Томске губернатор Виктор Кресс вместе с нами выступил учредителем реабилитационного центра. Было много трений, но нашли правовое решение. Теперь центр очень эффективно работает.

- Из тех тысяч инвалидов, что состоят в вашей организации, многим ли удалось хотя бы по разу пройти реабилитацию?

- Большинству из них, но, к сожалению, не всем. Многие побывали в нашем головном реабилитационном центре имени М.А. Лиходея в Подмосковье, бывшем санатории "Русь". У него большая пропускная способность - 6 тысяч человек в год.

- Это правда, что "Русь" у вас пытались отнять?

- Был такой момент. Когда начался вывод войск, для инвалидов-интернационалистов передали несколько санаториев. Но "Байкал" вскоре забрало одно влиятельное ведомство, "Интернационалист" в Анапе - другое. Замахнулись и на "Русь". С подачи тогдашнего министра внутренних дел подготовили указ. Лидер организации Михаил Лиходей совершил тогда отчаянный шаг: каким-то неведомым способом прорвался к Наине Иосифовне - к Ельцину его не пустили. И просто по-человечески ей все рассказал. Она приехала в "Русь", сама все обошла, побеседовала с врачами, с инвалидами и сказала: "Отстаньте от афганцев, оставьте инвалидов в покое". Ельцин указ не подписал.

- Помимо реабилитации инвалидов, чем еще занимается ваша организация?

- Основное направление - работа с молодежью, патриотическое воспитание. Ветераны Великой Отечественной, к сожалению, уходят. А юные умы начинают заполняться суррогатом - наркотики, алкоголь, сатанинские секты. Афганская война, как бы кто к ней ни относился - это была война не коммерческая, а патриотическая. Люди ехали, как в тридцатые годы в Испанию, и чувствовали себя патриотами и интернационалистами . Они имеют право выступать и говорить о героизме и героях. Не тех "героях нашего времени", что украл миллиард и удрал в Лондон, а истинных.

- Какую помощь вы оказываете инвалидам: устраиваете на работу, создаете коммерческие структуры?

- Было увлечение коммерцией, но недолго. Инвалидам трудно тягаться с торговыми монстрами. К тому же общественная организация и частный коммерческий интерес плохо уживаются. Начинают путаться свой и общий карман.

- Не этим ли объясняются былые криминальные войны? Убийство Михаила Лиходея, взрыв на Котляковском кладбище, где погиб лидер Сергей Трахиров, череда покушений...

- Те трагические события не на совести организации инвалидов войны. В годы, когда страна стала, по сути, нищей, государство ничего не могло дать инвалидам. И дали льготы - беспошлинный провоз спиртного, табака, ширпотреба. Но откуда у инвалидов деньги, чтобы закупить все это за границей, привезти, наладить торговлю? Сюда хлынули бандитские капиталы, вот "братки" и делили сферы влияния. Вербовали, конечно, кого-то и из инвалидов.

- Какие теперь отношения с государством?

- Прежде у нас была философия, характерная для многих общественных организаций: сидели и просили губернатора, мэра, президента - дайте средства. Сейчас мы в партнерских отношениях с органами власти. Мы хотим и готовы выполнять определенные задачи, своего рода государственный заказ - и чтобы эта наша работа оплачивалась. Социальная реабилитация на местах - это разве не нужно стране? Каким бы инвалид ни был, он должен быть полезным для семьи и для общества, а не обузой для себя и окружающих. Очень внимательно занимаемся семейной адаптацией. У инвалида должна быть семья, его дело - чтобы дети поднялись, окончили школу, получили достойное воспитание и образование. Создаем музеи, передвижные выставки в школах, картинные галереи. Например, выставка картин Виктора Куценко, генерала- афганца, с успехом прошла в Государственной Думе, в Совете Федерации, в Счетной палате РФ, во многих вузах.

Наши реабилитационные центры дают инвалидам новые профессии для работы, как мы говорим, на земле - с нашей же категорией. После принятия печально известного 122-го закона создалась абсурдная ситуация - всех инвалидов разделили на федеральных и региональных льготников, а на местах нет структур для работы с федеральными льготниками. Местные работают со своими, а мы активно включились по федеральным.

- Какие сейчас пенсии? Как обеспечивается хотя бы минимальный социальный уровень? Это больная проблема?

- На мой взгляд, большую проблему создал тот самый 122-й закон. Раньше люди получали прямые льготы. А теперь все идет через посредников. Чтобы получить бесплатный проезд, надо собрать бумажки, чиновник выпишет проездной билет. Нужна трость - на экспертизу, инвалида будут мурыжить, дадут - не дадут, купят - не купят. А помимо 122-го есть еще 94-й закон о госзакупках - чтобы трость купить, надо объявлять конкурс. Те же инвалиды делают и коляски, и технические средства, но побеждают на конкурсе те, кто везет китайское дешевое барахло. Их дешевые коляски ломаются и рассыпаются через месяц, но все конкурсы выигрывают они. Понятно почему...

- Вы не пытались опротестовать такой порядок льготного обеспечения инвалидов?

- Мы долго бились, дошли до Конституционного суда. Там судьи за головы схватились. Ветераны Великой Отечественной - одни льготники, инвалиды - другие, афганцы - третьи, чернобыльцы - четвертые. Чеченская первая кампания - одни льготы, вторая кампания - другие. Семьи погибших до 1 февраля 1996 года - одна категория льготников, с 1 февраля 1996 года - другая. Судья говорит: да разве так можно? Как это могло статься в правовом государстве, где Конституция провозглашает главный принцип - равенство? Нужно всех приравнять к одному статусу.

- Приравняли?

- Вышло постановление Конституционного суда. Депутаты соглашаются, да, давайте всех приравняем к ветеранам Великой Отечественной и на этом закроем тему. Не важно, где человек воевал - в горах Кавказа или пустыне, а, может быть, за полярным кругом получил эту пулю. Она что, не так ранит, или кровь у него другая?

- Кто-нибудь разрабатывает такой законопроект?

- К сожалению, пока никто. Если человек на производстве, не дай Бог, стал инвалидом, ему возмещают потери и по заработку, и по его лечению, и по протезированию. Ему бесплатно положено транспортное средство, он имеет право через суд потребовать возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью. А у военных? Транспортное средство - только тем, кто встал на очередь до 1 января 2005 года. А если ранен позднее - на Кавказе, в событиях с Грузией, им уже не надо?

Более того, назначают минимальную социальную пенсию. Потому что молодой солдат до призыва нигде не работал, образования нет, а пенсия и складывается от выслуги, образования, должности. На возмещение вреда жизни и здоровью фактически не имеет права: суд не принимает такие иски. Отказывают с формулировкой: надо найти причинителя вреда. Как его найти, привести в суд Хаттаба или Басаева? Бред какой-то. Инвалиды боевых действий пока откровенно обижены.

- Как будете отмечать 20-летие Организации?

- В первый день будет торжество на Поклонной горе с шествием ветеранов. А на следующий день с утра открываем научно-практическую конференцию, посвященную юбилею, уже в "Руси", т.е. в Центре им. М.А. Лиходея.

Борис Ямшанов

Источник: rg.ru