|
Инна АЙЗЕНБЕРГ
Сейчас 9-летний Толик
Нимчук, родившийся пятимесячным и весом всего восемьсот граммов, закончил
второй класс общеобразовательной школы, играет на скрипке, пишет стихи и
занимается тайским боксом
Увидев
незнакомую гостью, светловолосый мальчик отвлекся от игры с любимой собакой и
приветливо поздоровался.
— Мама, а
можно я в бассейне поплаваю, пока ты с тетей будешь разговаривать? —
спрашивает разрешения Толик.
Через минуту
мальчонка уже плещется в надувном бассейне, показывая нам все новые и новые
трюки, которые умеет делать в воде. Он выполняет стойку на руках. «Ну
как?» — выныривает Толик с широкой улыбкой.
— Без воды
ни дня не может, — улыбается Олег, папа мальчика.
Елена и Олег
души не чают в сыне (фото). Еще бы, этот ребенок достался им дорогой ценой. А
ведь совсем недавно никто даж
минимальных шансов не давал, что мальчик выживет. Младенец, рожденный на
пятом месяце беременности и весивший восемьсот(!) граммов, считался «абортным
плодом». «Если ребенок и выживет, то на всю жизнь останется инвалидом: ни
ходить, ни говорить, ни слышать не сможет», — пророчили медики.
В нынешнем году
Толик успешно закончил второй класс общеобразовательной школы. Уже второй год
мальчик занимается тайским боксом, играет на скрипке и пишет стихи. Чтобы
добиться таких результатов, Елена полностью посвятила себя сыну. А год назад
во время очередного медицинского осмотра врачи сказали: «Никаких признаков
ДЦП у ребенка нет. Поздравляю, мамаша, у вас получилось его вылечить».
— В браке
мы прожили одиннадцать лет, а детей все не было, — рассказывает
Елена. — О том, как сильно я люблю малышей, знали все. Да о чем тут
говорить, за двадцать лет у меня появилось 16 крестников. Можно сказать, дети
сами выбирали меня в крестные: постоянно тянули ручки, успокаивались, когда я
их брала.
На десятую
годовщину совместной жизни мы с супругом решили попросить благословения у
Бога и обвенчались в церкви. Во время церемонии батюшка спросил, есть ли у
нас дети. В моих глазах сразу появились слезы. «Скоро будут»,— сказал
он.
Через год я забеременела.
УЗИ показало, что будет двойня. Мы не могли поверить своему счастью: сразу
два малыша! Но радость продлилась недолго, врачи сообщили, что выносить двоих
будет сложно. «А я не собираюсь их вынашивать, я их вылежу», — сказала я
как отрезала и сразу же легла на сохранение. Причем все время лежала в таком
положении, чтобы ноги находились выше головы. Любое давление на матку мне
было противопоказано.
«Кормила
сына несколькими каплями молока каждые 15 минут»
— Однажды
просыпаюсь в больнице среди ночи от жуткой боли внизу живота, все тело ломит,
голова гудит, вокруг меня лужа крови, — рассказывает Елена.
— Это был всего пятый месяц беременности. На мой сумасшедший крик
сбежались все медики. Меня отвезли в операционную. «Спасите моих
деточек!» — кричала я. «Тебя спасать нужно», — отвечали мне. Врачи
боялись за мою жизнь. Позже медики рассказывали, что у меня на несколько
минут исчез пульс.
— Я
проснулся ночью из-за плохого предчувствия и уже не смог уснуть до
утра, — вступает в разговор Олег. — Даже не предполагал, что Лена
рожает, ведь был всего пятый месяц. Позже оказалось, что именно в это время у
жены начались схватки. Утром я сразу поехал в больницу. Еще не зная о
случившемся, услышал разговор двух молоденьких медсестер. Они обсуждали
женщину, которая родила прошлой ночью. Говорили, что ей было очень больно, но
она только о детях беспокоилась. Я сразу понял: это про мою Лену.
—
Родившихся мальчика и девочку перевели в реанимацию, каждый из них весил по
восемьсот граммов, — продолжает Елена. — На следующее утро девочка
умерла, мальчик оказался сильнее. Чтобы вы себе представляли, вся ручка
Толика была размером с фалангу моего мизинца. Я постоянно сидела на коленях
возле кувеза, одним пальчиком придерживала Толика, а в другой руке держала
молитвослов, который через месяц уже знала наизусть. В больнице мы и крестили
сына.— Заведующая
реанимацией Нина Васильевна Швец сразу предупредила, что шансы выжить у
ребенка минимальные, но бороться стоит, — дополняет Олег. — Чтобы у
сына расправились легкие, нужно было срочно достать препарат, который на тот
момент был только в Москве. Если бы принес его позже, сын мог погибнуть.
Каким-то образом достал. Сейчас уже и сам не знаю как, но тогда все само
собой получалось. Просто не было другого выхода.
К слову, одна
такая ампула стоила пятьсот долларов. Толику их понадобилось четыре. Это и
сейчас огромные деньги, а девять лет назад — тем более. Нам помогали все
знакомые, друзья. Мы очень благодарны тем, кто нас поддерживал. Родители Лены
продали квартиру, которая осталась им по наследству, и отдали деньги нам. Мы
продали скрипку, на которой жена играла еще со школы. Я разрывался между
реанимацией и работой.
— Дело в
том, что у ребенка, рожденного пятимесячным, выражена функциональная
незрелость органов, поэтому их функции приходилось поддерживать специальными
препаратами,— объясняет заведующая отделом интенсивной терапии
новорожденных Киевского областного центра охраны здоровья матери и ребенка
Нина Швец. — Ослабленный организм матери тоже нуждался в
восстановлении. Что поразительно, у Лены целый год было свое молоко, причем
его выделялось ровно столько, сколько необходимо было Толику. И это несмотря
на срок беременности, на тяжелые роды, антибиотики и нервы.
— Как
же вы кормили такого кроху?— спрашиваю
у Елены.
— Глотать
самостоятельно сын не мог практически до двух лет. Питался в основном через
катетер, который я вставляла ему в желудок. Кормила малыша несколькими
капельками молока каждые пятнадцать минут: через четырнадцать было слишком
рано, через шестнадцать — поздно. Перед едой я давала ему немного воды,
чтобы убедиться: катетер попал в желудок, а не в легкие. Если сын кашлял,
значит, катетер не там, где нужно. Я брала ребенка за ножку, слегка трясла,
пока водичка не выльется из легких, и заново вставляла катетер. Однажды был
забавный случай: к нам пришла участковый врач, чтобы поставить малыша на
учет, провести мне консультацию, и как раз попала на кормление. Посмотрев на
этот процесс, она побледнела и поспешила уйти, сказав: «Вижу, вы уже все
знаете».
«На
Новый год Толик попросил у Деда Мороза, чтобы в мире не было ни одной злой
мысли»
Свою историю
супруги Нимчук пересказывают в сотый раз, но говорить без слез не получается.
В полтора года Толику поставили диагноз ДЦП. Тогда мальчик не держал голову и
не переворачивался. Но Елена и Олег словно не слышали слов врачей, занимались
с сыном каждый день с утра до вечера. В три года Толик сделал первые шаги, а
в семь, как и все дети, пошел в общеобразовательную школу.
— В этом
году сын занял второе место по чтению стихов среди учеников первых- четвертых
классов,— рассказывает Олег. — В школе он ничем не отличается от
других детей: со всеми играет, у него есть друзья. Перед Новым годом весь
класс писал письма Деду Морозу — «заказывали» себе подарки. Большинство
детей желало разные вещи, а Толик попросил, чтобы в мире не было ни одной
злой мысли.
— Как
вы думаете, что именно дало такой результат?
— Знаете,
сложно выделить одну методику, помогло все,— говорит Елена. — После
выписки из роддома приехали домой, и я тут же начала приучать сына к воде.
Мне сказали, что это очень полезно таким деткам. Я набирала полную ванну
воды, и малыш плавал. Как только слышала о новой методике — сразу
воплощала ее в жизнь. Моя мама тоже от внука не отходила. Именно у бабушки
Лиды на руках Толик сказал свои первые слова. Мы занимались лечебной
физкультурой практически с утра до вечера. Когда сын засыпал, я продолжала работать:
читала литературу, выписывала упражнения, которые затем повторяли на
следующее утро. Получалось не сразу. Ребенок кричал, плакал, многие
упражнения были очень болезненными для него. Но мы придерживались главного
правила: не пропускать ни дня.
— Хотя
результата пришлось ждать долго, распорядок Толика не нарушали, —
говорит Олег. — Я хотел взять часть занятий на себя, но врач мне не
разрешила: сказала, что отцы обычно не выдерживают, женщины в этом смысле
сильнее. Сын встал на ножки в два с половиной годика, хотя до этого даже не
сидел, а в три уже пошел. Когда Лена позвонила мне на работу и сообщила
новость, у меня покатились слезы. Это увидел мой друг и спросил, в чем дело.
Я ему сказал: «Толик пошел». Смотрю, а у него тоже слезы в глазах.
— Я всегда
говорила себе: все сделаю, чтобы мой ребенок стал здоровым, иначе просто быть
не может, — продолжает Елена. — Когда устраивала сына в садик, нам
многие отказывали, советовали искать специализированный. Однажды я пришла в
детсад (в моем списке это был последний) с вопросом: «Вам нянечки
нужны?» — «Очень!» — «А мне и платить не надо, только ребенка моего
возьмите». Позже Толик поступил в школу. Тоже очень переживали. Поначалу
многие учителя даже отговаривали. Класс, в котором он учится, находится на
втором этаже. В то время сын не мог подниматься по ступенькам. «Вот увидите,
в сентябре он и на велосипеде будет ездить», — сказала я учителям, и они
вошли в наше положение, приняли Толика. Отдельное спасибо хочу сказать первой
учительнице сына Светлане Николаевне Зиме и завучу школы Светлане Николаевне
Швиденко.
— Научился
кататься?
— Да,— с
гордостью отвечает Олег. — Для этого отдали сына на тайский бокс.
— Когда к
нам пришел этот мальчик, у него была нарушена координация движений, он не
держал равновесия, не бегал, не мог стоять на одной ноге, не всегда четко
изъяснялся, — говорит тренер по тайскому боксу Виктор Сибгатулин.
— Дело в том, что восточные единоборства — это единство духа и
тела, как раз то, что нужно было Толику. С самого начала мальчик поразил
своей силой воли, исполнительностью. Мы начинали с индивидуальных занятий три
раза в неделю. Сейчас он посещает общую группу и ничем не отличается от
других учеников. Что-то выходит лучше, что-то хуже, как и у всех деток.
— Два года
назад Олег подарил мне скрипку на день рождения — ту самую, на которой я
училась играть, — рассказывает Елена. — Муж нашел ее и выкупил.
Когда мою игру услышал Толик, он сказал, что тоже так хочет. Я предупредила
сына: придется много работать. Но он ни капельки не испугался.
Занималась с ним
моя бывшая учительница музыки Нина Павловна Харитоненко. Она сказала, что это
дело ее чести — научить Толика играть. Ведь у сына, как и у многих деток
с ДЦП, была сильно нарушена мелкая моторика, а игра на скрипке требует
филигранных движений. Полгода они занимались индивидуально, а потом Толик
прошел отбор в музыкальную школу. Мы никому не говорили о диагнозе, который
тогда еще не сняли. Когда члены комиссии это узнали, только развели руками.
— А хотите,
я вам что-нибудь сыграю на прощание?— спрашивает у меня Толик и берет в
руки скрипку.
— Если бы
девять лет назад ко мне подошел человек и сказал, что у него, несмотря на все
прогнозы, получилось воспитать здорового ребенка, нам было бы намного проще,
— говорит Олег, провожая меня к маршрутке. — Мы с Леной хотим
создать реабилитационный центр, где проводились бы занятия не только с
детьми, но и с их родителями.
http://fakty.ua/
|
Зеленогорска (красноярского края)
