Маленький петербуржец Игорь Адамович лег в больницу удалять аденоиды, а в итоге лишился руки. За ошибку врачей не отвечают ни персоны, ни государство. А мальчик в XXI веке учится управляться протезом образца Первой мировой войны...

Игорь сейчас учится в 5-м классе в одной из школ Кировского района Петербурга. Очень красивый мальчик, который любит шить, рисовать, паять, заниматься с компьютером. У его мамы Ольги в глазах — тоска и отчаяние. Она говорит, что первое время после трагедии, случившейся в августе 2010 года, еще была какая-то надежда, что не бросят в беде, помогут. А сейчас, когда прошло полтора года, она говорит, что не верит в этой стране уже никому...

Перед началом нового учебного года, в августе 2010-го, тогда еще 9-летний Игорь поступил в Детскую городскую больницу №5 им. Филатова на несложную операцию по удалению аденоидов. Операцию сделали, однако затем мама в палате заметила, что сын как-то неестественно держит посиневшую руку и жалуется на боль в ней. ЛОР-врач успокаивал: "это такая реакция на наркоз". Врачи стали делать какие-то примочки, заставляли сжимать руку. В итоге всерьез занялись ребенком только на следующий день.

"Игорь кричал от боли, но врачи ничего не говорили толком… Только на следующий день нас экстренно перевезли в Педиатрическую академию, там сделали ангиографию, которая показала, что в артерии образовались тромбы, удалять которые надо только оперативным путем… Ему вырезали кусок артерии, снова вшили, но тромбы никуда не исчезли… Потом началось сильнейшее носоглоточное кровотечение, его не могли остановить два дня. Он потерял 2 литра крови. Он фактически умирал там..." — рассказывает корреспонденту "Росбалта" Ольга. — Потом он неделю провел в искусственной коме, еще 3 недели в реанимации. А потом ему ампутировали руку, которую так и не удалось восстановить даже после двух сложнейших операций...".

Пока мальчик умирал, а мама и папа сходили с ума, все-таки всплыли некоторые обстоятельства трагедии. По предварительной версии (от которой, собственно, медицинские чиновники не отказываются и которую поддерживает следствие), на операции по удалению аденоидов врач-анестезиолог Олег Я. и медсестра-практикантка Анастасия М., делая наркоз, вместо вены попали в артерию. В отношении врача, подозреваемого в халатности, и медицинской сестры, подозреваемой в причинении тяжкого вреда 9-летнему мальчику, лишившемуся кисти руки, возбуждено уголовное дело. Сейчас продолжается расследование дела, которое здорово задерживают длительные медицинские экспертизы — сначала в Петербурге, потом в Москве… А ребенок тем временем прячет от взгляда одноклассников и корреспондента "Росбалта" страшную тяжелую неудобную культяпку — то, что может предложить наше государство своему маленькому гражданину.

"То, чего мы насмотрелись в наших больницах и клиниках, описанию не подлежит. Жуткие условия, боль, страх… Бесплатного протеза ждали несколько месяцев, он очень неудобный, тяжелый, приводит к недоразвитию позвоночника, грудной клетки. Может быть недоразвитие мышц. Говорят, что такие делали для инвалидов еще в Первую Мировую войну — на большее нам рассчитывать, видимо, нечего, — устало рассказывает Ольга Александровна, мама Игоря. — Мы лежали в Институте Альбрехта (Санкт-Петербургский научно-практический центр медико-социальной экспертизы, протезирования и реабилитации инвалидов им. Г.А. Альбрехта — Ред.), люди там неплохие, но они исходят из финансовых возможностей… Нам очень нужен био-протез, в котором двигаются все пальцы, но такие деньги — около 15 тысяч евро — нам никогда не собрать...".

Сначала семья Адамович надеялась, что в больнице, где так искалечили жизнь их ребенка и их семьи, все-таки проявят какое-то сочувствие, помогут. Ждали они и хотя бы извинений от медиков, перепутавших вену с артерией...

"Через некоторое время после несчастья нам пришло письмо от руководства Филатовской больницы — нас приглашали на встречу, приносили извинения и предлагали материальную поддержку, — говорит Ольга Адамович. — Муж решился туда пойти, однако на встрече с главврачом прозвучали лишь сухие извинения и … все. Никаких предложений помочь с деньгами на лечение и протезирование, никаких консультаций там больше не было. Прошло уже полтора года, и до сих пор — ничего. В ДГБ №5 про нас забыли".

В Комитете по здравоохранению Санкт-Петербурга, куда "Росбалт" обратился за комментариями, историю Игоря Адамовича вспомнили, но от каких-либо комментариев уклонились. Известно лишь, что врач и медсестра из 5-й больницы уволились. Однако, в любом случае, в России нет персональной ответственности конкретного медика, причинившего вред жизни и здоровью человека и отвечать в случае успешного для Адамовичей исхода дела будет медицинское учреждение в целом.

В Фонде социального страхования, куда также обратился "Росбалт" в надежде, что ребенку помогут с более современным протезом, обещали заняться этой историей, хотя намекнули, что они — ведомство государственное, поэтому вынуждены исходить только из буквы закона. Но хочется надеяться, что чиновники вспомнят и его духе.

Родители Игоря сейчас мечтают о том, чтобы получить деньги на дальнейшую реабилитацию и жизнь единственного сына: они люди уже не слишком молодые, мама вынуждена не работать из-за инвалидности Игоря. Кроме того, допотопные протезы необходимо постоянно менять по мере взросления ребенка — примерно лет до 18, то есть еще 7-8 лет. Да еще и доплачивать хотя бы за относительный комфорт.

Сейчас адвокат семьи Адамович Владимир Жирновой готовит исковое заявление в суд по поводу некачественного оказания медицинской услуги, повлекшей тяжкий вред здоровью. Однако суды длятся долго, а жить мальчику надо уже сейчас.

Марина Бойцова

Источник: rosbalt.ru

http://www.dislife.ru/flow/theme/17965/#more