Призывник, с детства мечтавший об армии, вырос и сейчас мечется в мучительном выборе: кого же предать – Родину-мать или маму, еле ходящую на костылях. Уйти от этого сурового экзамена 21-летний Сережа Кузнецов – не в силах.

- Повестка пришла мне в день, когда я маму как раз из больницы, с трудом выжившую после второго инсульта, забрал. Час в час. И как мне в армию идти? У нее же кроме меня никого на свете нет! Без меня мама… умрет, - Серега в отчаянии меряет крепкими шагами маленький дом.

А его совершенно седая мама – 55-летняя Марина Львовна, прижав костыли, пытается встать и снова падает в кресло – в изнеможении.

- Маме просто некому будет принести воду из колодца и налить стакан воды. А зимой – нашу хату занесет снегом, и некому будет угля принести, печь растопить. Сама она на костылях не справится. И я… не имею права бросить маму, - в глазах Сережи – стоит мука.

…Через неделю 21-летнему Сереже предписано придти в военкомат уже на последнюю контрольную явку. И вечером – закатить традиционные, но скромные солдатские проводы. А дальше – или через день, или через неделю – две, каким будет приказ и куда отцы-командиры его определят, Сережа уедет на службу.

- Как же я выживу без него? - глаза матери – измученные и сухие, ведь слезы она после больницы, как узнала о повестке, выплакала, истратила все.

Чудо

Вспоминая о том, как родился на свет ее единственный и долгожданный Сережка, и прижавшись к присевшему рядом сыну, Марина Львовна улыбается. И признается, что врачи ей в молодости говорили, что детей ей  иметь не суждено.

- Но мы с мужем все равно 8 лет мечтали о ребенке. Порой, я сдавалась, смирялась перед судьбой. Но нет-нет, и вспоминала, как старая цыганка у магазина однажды в юности сказала: «Ты, девочка, проживешь долгую-предолгую жизнь, и опорой тебе станет сын, его будут звать Сергеем», - рассказывает Марина Львовна. – И чудо произошло.

Ей было 35, начало тяжелых и переломных 1990-х. С бесконечными очередями. И с наивной верой, что вот-вот скоро все волшебным образом переменится. Тогда по телевизору и начали показывать сеансы Кашпировского.

Марина, смущаясь, вспоминает, как верила и не верила экстрасенсу, как вслушивалась в его слова о том, что сегодня все женщины, мечтающие о ребенке, смогут, наконец, забеременеть.

- И смех, и грех был, подходила к телевизору, поворачивалась боком, все, как Кашпировский диктовал. И через 18 месяцев я, измученная слабостью, пошла сдаваться врачам, легла на обследование в больницу, чтобы лечить, как считали доктора, печень. А там и выяснилось, что жду ребенка, - говорит Марина.

Муж, Сергей, забирал ее с сыном Сережкой из роддома счастливый.

- Так, в нашу семью пришло счастье: сын. В первый год он много болел и даже чуть не умер, еле выходили врачи… А потом – шли годы, мужа похоронила, Сережа вырос и в 15 лет он стал мне, и правда, опорой, - рассказывает мама Сергея. – Потому что с тех пор я уже трижды была на границе жизни и смерти.

Сереже после 9-го класса пришлось пойти работать, грузчиком. И мальчишка вкалывал, не подводил, разгружая вагоны вместе со всеми и принося домой первую зарплату.

Испытания

К тому времени, вспоминает мама, которой никогда не забыть голодные годы перед дефолтом и после, и многомесячные задержки зарплат, они с сыном поменяли кемеровскую квартирку на домик в Ягуновке, где были аж 8 соток щедрой земли.

Но теперь огород и старая изба, без водопровода и слива, без ванной и туалета, с печкой и углем, - стала для больной матери вечной проблемой.

- С 2005 года здесь все держится только на плечах сына, - говорит Марина Львовна. – Потому что в 2005-м я перенесла первый инсульт, и у меня отказала правая рука, нога. Поправилась тогда с трудом, меня на железной дороге, из строительной бригады перевели на легкую работу - в вахтеры. Но через год я поехала зимним утром на смену, переходила дорогу, и меня в темноте сбил  «ЗИЛ». Врачи снова еле выходили. А учил меня садиться, вставать, ходить заново… сын. И до весны этого года я хоть с одним костылем, но уже начала ходить в магазин. И верить, что придет время, отброшу костыль.

Но 13 марта мать накрыл второй инсульт, и отказали левая нога и рука.

- Как раз в это время к нам домой пришла комиссия из департамента – на наше с сыном письмо-просьбу – дать ему отсрочку от армии. Комиссия посмотрела домашние условия. Потом – доехала до меня в больницу в палату, - бледнея, говорит Марина Львовна. - И сказала, что вы всего лишь инвалид второй  группы второй подгруппы, отсрочка не положена. Так что: меня – в дом инвалидов, сына – в армию, собаку предложили усыпить, кошку выкинуть. Так, может, и меня вместе с ними?.. А как же дом? Когда сын вернется из армии, изба может сгореть, без хозяев.

Забрав маму из больницы, страхуя ее первые шаги на костылях, призывник Сережа с тоской и болью считает сейчас оставшиеся считанные дни - до 25 апреля, последней контрольной точки, когда он должен выбрать: Родину или мать.

История этой семьи нас, журналистов "Комсомолки" взволновала до глубины души. И мы решили вместе с Сергеем и его мамой пройти по всем инстанциям, встретиться со всеми людьми, от решения которых зависит судьба призывника и его матери. И рассказать, что же в конце концов победило на этот раз: буква закона или человеческое участие.

http://www.dislife.ru/news/theme/18476/#more